Антоний Сурожский говорит, что праздник не только радость, праздновать — быть праздным, оставаться без дела, а это возможно не только от радости, но и от ужаса.
В евангельской истории, которая описывает эти события, два пути. Один — ограничение, воздержание от удовольствий и жажда Бога, вся жизнь в вере. Другой в жажде удовольствий. Один путь не простой, но великий — путь предвестника и крестителя Сына Божьего. Какая же сила духа и сила веры должна быть у обычного земного человека, чтобы верить в предназначенное Богом и не отступать от своего пути до самой смерти?
Иоанн смущается, когда Христос приходит к нему, приходит Тот, о Ком предсказывали пророки, Кого ждали все поколения евреев — Царь неба и земли.
«Тогда приходит Иисус из Галилеи на Иордан к Иоанну креститься от него. Иоанн же удерживал Его и говорил: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? Но Иисус сказал ему в ответ: оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду. Тогда Иоанн допускает Его.» (Мф 3;14)
Иоанн смущается, но делает то, что должен делать по вере и не соблазняется о Христе, не просит оградить его от грядущей смерти.
Другой путь — путь прихотей. Об Ироде Иоанн Златоуст пишет: «Душа Ирода была… подобна судну, захваченному в море волнением и колеблемому на оба борта: совершить убийство — он боялся народа, а не совершить — не решался «ради клятвы и возлежащих с ним»».
Путь веры, духовного становления — не простой, не легкий не короткий, путь прихоти вообще не существует — она моментально делает человека своим рабом. Разве думал Ирод за мгновение до того, как сказал «проси что хочешь», чем это закончиться для него? А прихоть только этого и ждала. Он же относился к Иоанну с уважением, любил слушать его. Историки сходятся во мнении, что он заточил Иоанна в тюрьме, в частности, для того чтобы уберечь его от Иродиады, а не смог уберечь от своих прихотей — он не может властвовать над своими слабостями.
Златоуст об Иродиаде: «Каково же неистовство Иродиады! Ей надлежало удивляться Иоанну, надлежало благоговеть пред ним, потому что защищал ее от позора; а она замышляет о смерти его, расставляет сети, просит сатанинского дара»
Казалось бы, далекие события из чужой жизни, но ведь бывает — правишь, правишь свою жизнь, а сделаешь какой-то мелкий проступок, допустишь слабинку, и потом медленно и непросто возвращаешься на путь, от которого отступил